Ромашки зимой

Сказать? — Скажу! Небытие — условность.
Ты мне сейчас — страстнейший из гостей,
И ты откажешь перлу всех любовниц
Во имя той — костей
© Марина Цветаева

На сцене темнеющего неба лихо танцевал ансамбль снежинок, разодетых в расшитые стразами платья. Они выписывали спиралеобразные пируэты и выполняли сложнейшие па, но им было далеко до именинницы, с чьим изяществом не мог соревноваться даже парашютик одуванчика. Олицетворяя её невыразимую воздушность, - когда она была рядом, на сердце сразу становилось легче, - сегодня он стал подарком: кусочком лета, заключённым в капле янтаря – оранжевого, словно грива её волос. Серебряная оправа была простой, без лишних завитушек и вензелей. Она не любила чрезмерной роскоши, считая её признаком дурного вкуса. Хотя беловолосый аристократ, взглянув на подобный презент, наверняка нелестно отозвался бы о нём. Но заносчивому слизеринцу не стоило знать о его существовании.
Их друзья никогда не ладили между собой и он провожал недобрым взглядом преподавателей, однокурсников и прорву тех, кто был ему незнаком.  Он смотрел на них с толикой ревности, не желая отдавать ни минуты вместе с ней, но при этом боясь показаться им на глаза. Он жаждал поговорить о ней с кем-нибудь, поделиться своим восхищением, высказать чувства, не умещавшиеся в груди, но знал, что это неразумно. Они не станут слушать, или того хуже – разболтают, кому не следует.  Поэтому пришлось ждать до поздней ночи, пока гости разойдутся, чтобы остаться с ней наедине. Не слишком большая жертва, по его мнению. В этот день он всегда брал отгул, даже если на это число был назначен экзамен, поэтому располагал достаточным временем, чтобы каждую минуту уделить ей.
Букет ромашек, - не белых бутонов, что дали ей имя, и, конечно, не банальных роз, а именно ромашек, с лепестками которых она любила забавляться, - чуть подвял от холода. Найти ромашки в середине зимы не легче, чем землянику, но он всё-таки не крестьянка-падчерица, а самый что ни на есть волшебник, так что подобные трудности вполне преодолимы.  Комкая засаленный пакет из органзы в кулаке, он взял небольшую паузу, прежде чем сказать слова поздравления, - волнение в такой ответственный момент вполне естественная вещь, - как вдруг ему помешали. 
- Вы приходите каждый год, -  напротив стояла классическая старушка с открытки «любимой бабушке»: с белыми буклями, в клетчатом пальто с оборочками и собачкой на поводке. Псина тут же принялась обнюхивать голую клумбу, оставляя на белом ковре отпечатки лап. Он же не скрывал своего недовольства, готовый убить четвероногую тварь, если той вздумается поднять лапу.
- Разве? - огрызнулся он, - вам показалось. Я просто прогуливался мимо, - он сделал вид, что бабки не существует, но та не уходила. Она пристально посмотрела на плиту, изучая выбитые на ней даты. 
- 30 января,  - прочла она, озвучивая сегодняшнюю дату
- Да, - нехотя и раздражённо подтвердил он, будто застуканный на месте преступления, главным образом недовольный тем, что ему помешали. Он вынул из пакетика подвеску на цепочке и аккуратно положил на надгробие.
- Вы же понимаете, что кто-то заберёт его? - поинтересовалась старушка, выбрав тон взрослого, объясняющего очевидное ребёнку.
- Она заберёт, - отозвался он без тени сомнения и указал длинным с пятнами от зелий пальцем на четыре буквы, образующие два одинаковых слога, похожих на весеннюю капель. Он старался не смотреть на прилепленную рядом, будто уродливый нарыв, проклятую фамилию. Периоды, когда он корил себя за ее смерть, сменялись приступами ненависти к её мужу, - не будь он членом Ордена Феникса, и она бы не погибла, рассуждал он.
- Она обязательно заберёт, - повторил он. Для него она оставалась живой.  Оттого он никогда не приходил 31 октября и никогда - даже наедине с собой, - не говорил о ней в прошедшем времени. И всегда оставлял подарки, которые, в чьих карманах бы ни осели, всё равно как будто доставались ей. Словно где-то она всё ещё существовала, смеялась, пела и танцевала - как эти юркие снежинки, скрывающие его тёмную высокую фигуру, которую любопытная старушка провожала удивлённым взглядом.